04.10.2013 в 01:10
Пишет сирокко и вереск:Писала я как-то про то, что в жизни ни за что бы не хотела вернуться в собственное детство.
"Ничего не понятно, и все эти взрослые люди знают что-то, что ты не знаешь, что-то очень-очень важное. Ты тянешься, тыкаешься носом, но оно ускользает, его не поймать, а без него все не то, и совершенно непонятно, как вообще жить.
Дети рядом - жестокие и эгоцентричные создания - как и ты, наверное, но себя ведь еще не умеешь видеть; мстить, ненавидеть или хотя бы злиться долго - не в характере, только ужасно обидно, и больно, и опять непонятно: ну неужели ты в чем-то виноват? А если да, то в чем, в чем же?
Впереди - какая-то тягучая, непонятная, тревожная масса: кем становиться? И этот вопрос, кажется, почти самый главный, а, самое страшное - кажется, что решить его надо сразу правильно и бесповоротно - а не то все пропало.
Нет критериев истинности, не получается понять другого, не получается понять себя, вообще ничего толком непонятно, на самом деле".
Пока шла с работы, шуршала листьями и не спеша пила имбирный чай из кружки, думала, что не хотела бы вернуться ни в детство, ни в семнадцать, ни в девятнадцать, ни в двадцать один. Даже на полгода назад - нет. Даже на пару месяцев. Да, даже в себя-на-Алтае.
Конечно, там было много счастливого, другого, отличные были времена - каждое по-своему. Конечно, обидно, что так долго до всего дохожу, так долго все дается - ну почему надо было так выстраивать отношения с домом, семьей, друзьями, почему надо было так поступать, почему так не было терпения и доброты, почему так "я", почему столько врать себе, почему такая неустроенность и трагичность, почему столько нерешительности, почему столько нервов, словом, почему так мало мозга - почему все это так долго строится, почему к гармонии так долго идти? Вот бы все это стремительнее, не так болезненно, ну все же так просто, теперь-то видно...
Но десять лет назад ты решаешь избавиться от лишних вещей, и только через десять лет у тебя это по-настоящему получается. Хотя, наверное, дальше еще чего-нибудь найду, что на самом деле не надо.
И не потому что ты решил, а потом забил, ведь все эти десять лет я действительно над этим работала.
Как и над многим другим.
Я воспитываю себя, сколько себя помню, себя воспитываю. Раскрываю, расчищаю, прислушиваюсь, докапываюсь, подкрепляю. Иногда - очень люблю это слово - переплавляю. Не знаю слова точнее. Ничего не уничтожить и не забить, но переплавить.
Если бы я не делала всего этого, во мне не было бы и десятой части того, что есть сейчас. Выходишь из школы с тугой хаотичной путаницей всего внутри себя - и терпеливо, по миллиметру, начинаешь распутывать. Шаг за шагом, год за годом.
Чтобы потом когда-нибудь идти, пить имбирный чай из термокружки, в шляпе, широкой юбке, красных гетрах, митенках и пальто, и в кедах, ясное дело, идти и внутри чтобы было мирно и спокойно, до самой глубины спокойно, потому что ты такой, каким быть хочешь, можешь, и который ты, потому что у тебя комната такая, как ты хочешь, и дом тоже, и работа, и друзья, и ты пишешь статьи, и не боишься и не жаждешь, и у тебя Сталкер и Окульта, и бассеин, и лошадки - все это я про то пишу, что - я не знаю, как у вас, а у меня всегда на заднем плане билось напряжение, и болезненное недовольство собой, и неустроенность, и нерв, и ощущение виновности, и еще много всего неприятного, можно делать вид, что его нет, или стараться забить куда-нибудь, но оно все равно есть, когда совсем-совсем что-то захватывает, с потрохами, тогда его не чувствуешь, и еще бывало, ненадолго уходило или слабло, но всегда очень быстро возвращалось. А тут идешь, чай пьешь, юбкой шуршишь, и хорошо.
То есть оно иногда возвращается, ясное дело, но я отлавливаю, из-за чего, встаю и исправляю это "чего". И все снова ок.
И Рос рядом тоже такой.
Может, это, конечно, временное, но еще никогда "временное" не было и в десятую часть так длинно, как это.
И еще есть, куда идти, бесконечно далеко.
URL записи"Ничего не понятно, и все эти взрослые люди знают что-то, что ты не знаешь, что-то очень-очень важное. Ты тянешься, тыкаешься носом, но оно ускользает, его не поймать, а без него все не то, и совершенно непонятно, как вообще жить.
Дети рядом - жестокие и эгоцентричные создания - как и ты, наверное, но себя ведь еще не умеешь видеть; мстить, ненавидеть или хотя бы злиться долго - не в характере, только ужасно обидно, и больно, и опять непонятно: ну неужели ты в чем-то виноват? А если да, то в чем, в чем же?
Впереди - какая-то тягучая, непонятная, тревожная масса: кем становиться? И этот вопрос, кажется, почти самый главный, а, самое страшное - кажется, что решить его надо сразу правильно и бесповоротно - а не то все пропало.
Нет критериев истинности, не получается понять другого, не получается понять себя, вообще ничего толком непонятно, на самом деле".
Пока шла с работы, шуршала листьями и не спеша пила имбирный чай из кружки, думала, что не хотела бы вернуться ни в детство, ни в семнадцать, ни в девятнадцать, ни в двадцать один. Даже на полгода назад - нет. Даже на пару месяцев. Да, даже в себя-на-Алтае.
Конечно, там было много счастливого, другого, отличные были времена - каждое по-своему. Конечно, обидно, что так долго до всего дохожу, так долго все дается - ну почему надо было так выстраивать отношения с домом, семьей, друзьями, почему надо было так поступать, почему так не было терпения и доброты, почему так "я", почему столько врать себе, почему такая неустроенность и трагичность, почему столько нерешительности, почему столько нервов, словом, почему так мало мозга - почему все это так долго строится, почему к гармонии так долго идти? Вот бы все это стремительнее, не так болезненно, ну все же так просто, теперь-то видно...
Но десять лет назад ты решаешь избавиться от лишних вещей, и только через десять лет у тебя это по-настоящему получается. Хотя, наверное, дальше еще чего-нибудь найду, что на самом деле не надо.
И не потому что ты решил, а потом забил, ведь все эти десять лет я действительно над этим работала.
Как и над многим другим.
Я воспитываю себя, сколько себя помню, себя воспитываю. Раскрываю, расчищаю, прислушиваюсь, докапываюсь, подкрепляю. Иногда - очень люблю это слово - переплавляю. Не знаю слова точнее. Ничего не уничтожить и не забить, но переплавить.
Если бы я не делала всего этого, во мне не было бы и десятой части того, что есть сейчас. Выходишь из школы с тугой хаотичной путаницей всего внутри себя - и терпеливо, по миллиметру, начинаешь распутывать. Шаг за шагом, год за годом.
Чтобы потом когда-нибудь идти, пить имбирный чай из термокружки, в шляпе, широкой юбке, красных гетрах, митенках и пальто, и в кедах, ясное дело, идти и внутри чтобы было мирно и спокойно, до самой глубины спокойно, потому что ты такой, каким быть хочешь, можешь, и который ты, потому что у тебя комната такая, как ты хочешь, и дом тоже, и работа, и друзья, и ты пишешь статьи, и не боишься и не жаждешь, и у тебя Сталкер и Окульта, и бассеин, и лошадки - все это я про то пишу, что - я не знаю, как у вас, а у меня всегда на заднем плане билось напряжение, и болезненное недовольство собой, и неустроенность, и нерв, и ощущение виновности, и еще много всего неприятного, можно делать вид, что его нет, или стараться забить куда-нибудь, но оно все равно есть, когда совсем-совсем что-то захватывает, с потрохами, тогда его не чувствуешь, и еще бывало, ненадолго уходило или слабло, но всегда очень быстро возвращалось. А тут идешь, чай пьешь, юбкой шуршишь, и хорошо.
То есть оно иногда возвращается, ясное дело, но я отлавливаю, из-за чего, встаю и исправляю это "чего". И все снова ок.
И Рос рядом тоже такой.
Может, это, конечно, временное, но еще никогда "временное" не было и в десятую часть так длинно, как это.
И еще есть, куда идти, бесконечно далеко.